Впрочем, таковым является законсервированный советский ритуал – возможно, Гамзатов чувствовал удовольствие от этого последнего юбилея, ярко засвидетельствовавшего, что и в эту эпоху он оставался Гамзатовым. Я подумал: поэт, такой, на первый взгляд, советский, такой вмонтированный во власть, награжденный всеми вождями – от Сталина до Путина, никогда не воспринимался мною как советский художник. Все-таки почему?
Благодаря собственной поэзии, столь своеобразной, сколь и далекой от любой идеологии? Однако среди современников Гамзатова было немало талантливых самобытных мастеров, воспринимавшихся именно как советские поэты. И к тому же Гамзатов для нас – поэт в переводе: даже в самом Дагестане лишь аварцы могут оценить уровень первоисточника. И не поэтому ли гамзатовские недоброжелатели всегда называли его творением одаренных переводчиков?
Но для меня образ Гамзатова связан, как это ни странно, не с поэзией, а с его самой лучшей прозаической книгой «Мой Дагестан», прочитанной еще в детские годы. Помню, как я разыскивал тетради «Роман-газеты», в которой впервые печаталось это произведение. Гамзатов написал не просто о родине – он создал образ взлелеянной сказки, страны мечты, государства горной романтики, в которой мудрость соседствует с любовью.
Да, в те годы, когда Дагестан был всего лишь автономией в составе РСФСР, Гамзатов писал о своем родном крае именно как о стране. В книге ощущалась такая энергетика влюбленности и веры в эту страну, которую невозможно было сымитировать. И это был непревзойденный урок патриотизма: страну нужно любить не за то, что она большая, а за то, что она твоя.
Вспоминаю, как по прошествии лет я был удивлен, что мои любимые персонажи из книги Гамзатова – бесшабашный романтик поэт Махмуд, старый мудрец Абуталиб Гафуров, отец автора знаменитый писатель Гамзат Цадаса – оказались фигурами не литературными, а вполне реальными, чьи стихи можно было читать и о чьем творчестве рассказывали литературоведы в предисловиях к антологиям дагестанской литературы... Тем не менее я на всю жизнь запомнил легендарные слова, какими старый горец – отец поэта Махмуда – встретил проголодавшегося сына: «Ешь стихи, запивай любовью». Запивай любовью...
Хотя я и побывал в Дагестане, того, со страниц Расула Гамзатова, уже не увидел. Подозреваю, и сам поэт знал, что его Дагестан исчез после советских экспериментов с переселением горных народов на равнину и безжалостного разрушения этнической карты одного из самых удивительных регионов мира. Но Гамзатову посчастливилось спасти свой Дагестан от духовного разрушения благодаря книге и силе собственной личности, которая теперь всегда будет ассоциироваться со спасенным.
«Зеркало недели», Украина, № 43 (07-14 ноября), 2003 г.
Ноябрь. Расул Гамзатов
Источник: Дагестанская правда
19.12.2012 20:24